Бороться становилось все труднее...
Брест оглушен. Разбита цитадель.
И белый свет казался им темнее,
Чем порохом пропахшая шинель.
Замолкли канонады отголоски
Над Мухавцом. Затих и в небе гуд...
В плен, по мосту, они тебя,
Шабловский,
Твоих друзей, детей твоих ведут.
Жена молчала. «Папа!» — звали дети.
Эх, жить бы... жить!
Но враг еще живой.
Прощайте!
В бой последний грозный этот
Веду бойцов,
И крикнул он: «За мной!
Мы сдачей в плен себя не опозорим!»
Вскочил на брус и поднялся на нем,
Над миром замер, над ребячьим горем
И пал,
Сраженный вражеским огнем.
Так с дочерьми Шабловский попрощался
В тот сорок первый, в тот суровый год...
Таким героем для детей остался,
Таким в преданья Родины войдет.
|
